Лучшие тексты писателя — повесть «Заповедник», сборники рассказов «Компромисс» и «Чемодан». В «Компромиссе» каждый рассказ — это короткая заметка из газеты «Советская Эстония», где работал Довлатов, и история об обстоятельствах, при которых была написана эта заметка. В «Чемодане» поводом для каждого рассказа становится история, связанная с вещью, которая обнаруживается в чемодане после эмиграции. Также широко известны «Зона (записки надзирателя)», «Ремесло», «Наши» и записные книжки в 2 частях «Соло на ундервуде» и «Соло на IBM».
Довлатов доступен читателю с любым уровнем подготовки. Блестящий стилист, он добился того уровня простоты, который достигается годами упорнейшего труда. Как говорили о нем его друзья, чудесные писатели П. Вайль и А. Генис, «Довлатов — как червонец. Всем нравится». Его рассказы печатались в журнале Нью-Йоркер (такой чести удостаивался только Владимир Набоков). И при этом Довлатов получил признание у огромного количества читателей, правда, только после смерти. Довлатов, как блестящий стилист доступен читателю с любым уровнем подготовки- добился того уровня простоты, который достигается годами упорнейшего труда. Его фразы запоминаются наизусть с первого прочтения:
- «Не так связывают любовь, дружба, уважение, как общая ненависть к чему-нибудь»,
- «О некоторых высказываниях я сожалею. Иные готов вытатуировать у себя на груди…»,
- «Ужасней смерти — трусость, малодушие и неминуемое вслед за этим — рабство»,
- «Истинное мужество состоит в том, чтобы любить жизнь, зная о ней всю правду»,
- «Я оглядел пустой чемодан. На дне — Карл Маркс. На крышке — Бродский. А между ними пропащая, бесценная, единственная жизнь»,
- «Это безумие — жить с мужчиной, который не уходит только потому, что ленится…»
- «Я закуриваю только тогда, когда выпью. А пью я беспрерывно. Поэтому многие ошибочно думают, что я курю»
В коммунальной квартире дома 23 по ул. Рубинштейна в Санкт-Петербурге, Довлатов прожил довольно длительный период своей жизни, с 1944 по 1975. И практически оттуда уже уехал в эмиграцию. Желающих войти в квартиру Сергея Довлатова сначала ожидает абсолютно ничем не примечательная питерская парадная с изрисованной дверью. Хотя сам двор выглядит вполне прилично, но это тот двор, который соединен с улицей Рубинштейна. Тот же двор, который ведет в черную парадную-очень неуютный, я бы даже сказал, неприглядный. Попав внутрь парадной, нужно подняться на 3 этаж, где и находится квартира №34. Войти в неё можно и через кухню черного входа. В квартире течёт жизнь: сушатся вещи, жарится картошка на газу. Желающих посмотреть квартиру достаточно много, постоянно проходят экскурсии частных экскурсоводов, и вы можете присоединиться к любой из них, заплатив 200 рублей. Сам интерьер комнаты со старой, но очень выразительной и красиво облицованной печкой, интересен. Впрочем эта темно-зеленая печь, паркет на полу, сундук возле входа и унылый вид из окна-это все, что осталось от быта писателя. Остальные вещи привезены и «воссоздают» обстановку прежнего быта. Веет неустроенностью, бедностью, и это вызывает противоречивые чувства. Человек был беден, и богатство было в остроте и живости художественного образа. Уникальность же по-настоящему питерского писателя Довлатова в том, что это целый, правда небольшой, пласт «живой прозы» в период брежневской эпохи застоя и тотального контроля за обществом. В произведениях Довлатова очень образно отражены быт, настроения, реальная жизнь людей из Питера 70-х.